Ребенка бьют дома что делать учителю

Ребенка бьют дома что делать учителю

Это история говорит о том, что злость, выходящая не по адресу, ищет выхода наружу любыми способами. Срывать свое зло на детях — это, к сожалению, не редкость. Дети бесправны, слабы, беззащитны и умеют прощать.

Неумелые родители часто таких детей и поколачивают, для того чтобы неосознанно выпустить пар и потом получить прощение за это. Единожды случившаяся такая ситуация не является проблемой, но часто во многих такая модель закрепляется, порой превращаясь для ребенка в кошмар.

В этом случае родителю необходимо брать ответственность за свою агрессию и учиться находить другие способы ее выражения.

Когда наказания необходимы

В некоторых случаях от порки бывает иногда не отказаться. Родители часто спрашивают — имеют ли они вообще право бить детей хоть когда-либо. Дело в том, что отсутствие внимания в отношении поступков дитя — это такая же проблема, как и их наказание.

Важно Но не избить, конечно, а просто по мягкому месту легонько. Ребёнка необходимо изредка по попе бить, если он нормальных слов не понимает».

Кристина, мама двухлетнего Ярослава: «Меня в детские годы частенько ремнём лупили, до сих пор обижаюсь на мать.

Она и сейчас думает, что если избила ребенка, то никаких проблем и нет. Я же твёрдо решила, что своих малышей шлёпать не буду.
И все трудности с сыном стараюсь решать без ремня и шлепков. Пробую договариваться, хотя он ещё маленький. Вроде действуют спокойные разговоры».

Безусловно, только вам решать, какие методы воспитания применимы конкретно к вашему ребёнку.

Это может быть школьная медсестра, которая обратила внимание на синяки во время медосмотра, соседка, которая слышала твои крики и звуки драки.

Затем тебе надо пойти в районное управление опеки и попечительства и написать подробное заявление, в котором ты расскажешь все, что с тобой делали родители.

Если ты не знаешь, где находится управление опеки, иди в ближайшее отделение полиции или прокуратуры.
В заявлении укажи, что твои родители жестоко обращаются с тобой, бьют и т.д.

Если ты боишься возвращаться домой и хочешь, чтобы тебя поместили в кризисный центр — также напиши об этом в заявлении.

После того, как ты напишешь заявление, органы опеки и попечительства вместе с полицией займутся устройством твоей дальнейшей судьбы и наказанием твоих родителей.

Избиение детей – явление распространенное, хотя и старательно скрываемое от посторонних глаз. Что делать, если мать, отчим издеваются над ребенком? Куда обращаться с информацией о жестоком обращении соседей с детьми? Что делать подростку, которого бьют дома? Ответы на эти вопросы вы найдете в нашей статье.

Родители избивают ребенка, что делать?

В России 40% тяжких насильственных преступлений совершаются в семьях.
Страдают и дети. Их убивают, насилуют, избивают. Как правило, мучения ребенка и неадекватное поведение отцов и матерей заметны соседям, но не каждый из них знает, куда обратиться за помощью.

Уголовный кодекс не предусматривает ответственности за несообщение о случаях избиения детей в правоохранительные органы, это дело совести.

У неравнодушных людей есть масса способов защитить ребенка в рамках законодательства.

Внимание

Шокальского, д.61, корп.1.

Теперь ты знаешь, что делать, если бьют родители — обязательно обращайся за помощью.

Родители бьют детей, зачастую даже когда понимают вред от такого способа . Часто это происходит в порыве гнева, когда кажется, что иначе справиться и объяснить ему ничего невозможно.

Однако после того, когда страсти уже поутихли, как правило, возникает вина и стыд за совершенное средневековое наказание. Для того чтобы понять свое неосознанное влечение к жесткому наказанию дитя, нужно разобраться в причинах, которые исподволь ведут к тому, почему родители бьют своих детей.

Детей били во все века.

До царствования Екатерины Великой пороли даже детей дворян, а уж что делали с крестьянскими и мещанскими детьми и говорить не приходится. В той же Великобритании официальное наказание розгами детей было отменено только недавно.

Избиваемый, но непонятый он продолжает оставаться со своими проблемами один на один до тех пор, пока что-то не подтолкнет его родителя к привлечению опытных людей со стороны.

Кроме того, терпение лучше всего оттачивается в тех случаях, когда родители способны делиться своими проблемами и обмениваться опытом. Различные родительские курсы станут площадкой для этого.

Часто причинами гнева и агрессии в отношении дитя могут быть незначительные поводы, которые можно обсудить в кругу таких же несчастных и обеспокоенных мам и пап.

Как правило, если делиться ситуациями, то успокоить свою душу и нервы бывает гораздо легче.

Смещение агрессии

Стоит быть внимательным к своим способам обращения с агрессией. Существует известный анекдот, что после того как начальник наорал на подчиненного, тот дома раскритиковал жену, которая, в свою очередь, выпорола детей, а они побили собаку.

• Если не помогает — пишем в службу по делам детей.

Служба рассмотрит даже анонимные письма. Нужно чтобы в заявлении была конкретная информация: имя, адрес проживания ученика, данные родителей.

«Что делать с родителями? Если кто-то из взрослых готов, было бы хорошо начать общаться с родителями.

Тогда контакта не получится. Можно рассказать о своих сложностях — вы видите, что страдает чужой ребенок и хотели бы помочь.
Спросите у родителя-агрессора, как вам поступить. Стоять в стороне и молчать вы не можете.

Предложите свою помощь родителю-агрессору, если это возможно. Попытайтесь разобраться в истинной причине агрессии.

Если родитель идет на контакт, помогите найти психолога, который поработает с родителем, поможет устранить причину, ведущую к агрессии.

Если работа участкового не вызывает доверия, можно направить заявление или записаться на прием в вышестоящую инстанцию;

• в органы опеки и попечительства. Это орган, полномочия которого позволяют проводить соответствующие проверки, задействовать полицию, выходить с исками в суд;
• в прокуратуру. Этот надзорный орган имеет наиболее широкие полномочия и возможности, в том числе он может проверить работу и сотрудников полиции, и работников органов опеки;
• к уполномоченному по правам ребенка. Следует учитывать, что уполномоченному потребуется направлять запросы и требования проверок в полицию, опеку или в прокуратуру, а это займет время;

Популярным становится обращение за помощью в средства массовой информации.

Однако, необходимо понимать, что одно дело общение с журналистом, другое дело открытое суждение, например, в соцсетях.

Однако непосредственно после самой экзекуции трудно представить довольного избитого подростка или ребенка.

Избиение в большей степени это не боль, а чаще всего унижение и бессилие. Эти переживания глубоко загоняются в подсознание, но тем не менее формируют определенные бессознательные комплексы и страхи, мешающие впоследствии налаживать контакты с другими и формирующие основы для низкой самооценки.

Исторически так складывается, что отказаться от того, чтобы бить ребенка сложно.

С соблазном наказать, ударив, лучше всего справляются те родители, которые осознают перенесенные в детстве унижения во время побоев и терпят максимально долго, ища другие способы воздействия.

Еще один способ преодолеть историческое давление — это поговорить на эту тему с родителями, понять их и простить.

Случаи семейного насилия над ребёнком встречаются довольно часто. Дети подвергаются избиению не только в неблагополучных семьях, но и во вполне интеллигентных, где родители — успешные, состоявшиеся люди, пользующиеся авторитетом среди коллег и уважением руководства.

А дома они превращаются в тиранов, жертвами которых становятся самые слабые в семье — дети.

При этом далеко не каждый родитель готов признать, что он бьёт своего ребёнка.

Большинство из них будут рьяно отрицать это и даже осуждать.

Так почему же родители, понимая, что рукоприкладство ‒ неправильный метод воспитания, продолжают бить своих детей?

Причины насилия над ребёнком

Я как психолог выделила бы несколько наиболее распространённых причин, почему родители бьют своих детей. Это:

1 . Желание самоутвердиться.

Не исключено дальнейшее лишение прав на детей в судебном порядке.

Чаще соседи не видят, что ребенка бьют, но информация об избиении просачиваться иначе, например:

• в квартире соседей часто орут, скандалят, слышится плач ребенка;
• ребенок появляется на улице изможденным, пугливым, на его теле видны ссадины и ушибы;
• мать или законный представитель ребенка избегают разговоров о его психологическом и физическом состоянии;
• об избиении ребенка матерью, отцом или отчимом, родственниками рассказывают другие дети, которые с ним знакомы;
• о жестоком обращении родителей с детьми судачат другие соседи, не готовые обратиться куда-либо со своими подозрениями официально.

В случае когда достоверно неизвестно избивают ли ребенка родители, но необходимость проверки все же существует, следует обратиться:

Медики по закону обязаны сообщить о травмах в полицию, а та – выяснять, кто бил ребенка.

Многие подростки боятся раскрывать ситуацию окружающим. Но боль и унижения не должны быть бесконечны. Если нет желания обращаться за помощью куда бы то ни было, надо просто не скрывать своих телесных повреждений.

И школьные работники, и знакомые, соседи, неравнодушные люди обязательно это заметят и окажут помощь. Полиция, органы опеки сами во всем разберутся и защитят подростка, которого бьют.

Статья за жестокое обращение с детьми

Наказание за жестокое обращение с ребенком неминуемо.

Любые насильственные действия, которые причиняют физическую боль, предусматривают штраф до 30 тыс. руб., арест до 15 суток, обязательные работы до 120 часов.

Родители бьют ребенка. Что делать учителю?

Ситуацию комментируют школьные специалисты-психологи

Каждый учительский день переполнен событиями, эмоциями, разочарованиями и сюрпризами. Среди этого пестрого вороха событий встречаются такие, что цепляют и тревожат, не отпускают из-за своей неразрешимости.

Например, когда ты становишься свидетелем жесткого обращения родителей со своим ребенком. Учителя редко обсуждают подобные случаи. Наверное, оттого, что знают: здесь не существует конструктивного выхода.

Впрочем, вопрос иногда настолько не дает покоя, что хочется услышать хотя бы мнение коллег. Как в письме, пришедшем недавно в газету.

«Один из самых, наверное, тяжелых вопросов за всю мою педагогическую жизнь – невозможность решить, в какой степени я могу противопоставлять свою позицию родительской. Был у меня в классе мальчишка, которого жестоко наказывал отец. Попросту говоря, бил. Не сгоряча или по пьянке, а «в воспитательных целях».

Приходил забирать сына из школы, видел следы какой-то провинности (например, Алешка оказался разгоряченным и вспотевшим в первые дни после долгой болезни) и совершенно спокойным железным голосом говорил: «Тебе же было сказано – не бегать. Собирайся. Дома ты будешь наказан». У меня было такое чувство, что бить будут меня…

Поскольку попытки опосредованно или прямо говорить о недопустимости этого провалились – мне ясно дали понять, что это не мое дело, за воспитание отвечают родители, – мне оставалось только прикрывать мальчика враньем. На вопросы об успехах и продвижении по программе я неизменно бодро отвечала, что «все хорошо», проблем нет.

И сам Алешка постоянно слышал это мое жалкое вранье, хотя и ошибок у него было сегодня больше обычного, и сонный он пришел, и на прогулке они с приятелем кого-то в снег макнули… Но – все хорошо. Он, конечно, понимал почему. И честно старался, чтобы мне врать приходилось поменьше. Он такой был взрослый, серьезный, хотя и маленький.

И остальные ребята, между прочим, это тоже слышали. Когда детей разбирают родители, вечно кто-то крутится под ногами. А ведь я им во многих ситуациях объясняла, что ненавижу врать – унизительно это и противно. Надо сказать, именно так себя и чувствовала каждый раз. И выхода никак не могла найти. Не знаю и сейчас, как надо было правильно.

И в тот раз, и в других ситуациях. Когда родители унижали ребенка в присутствии посторонних. Когда мать, повернутая на религии, заставляла держать строгий пост (в какой-то день даже пить нельзя) дочь-подростка. А у девочки больные почки, да и есть в тринадцать лет хочется постоянно, и в столовую весь класс идет вместе.

Или здесь правильно вообще не бывает? Когда твои ценности и методы идут кардинально вразрез с родительскими – как ни поступи, все нехорошо. Противодействовать, активно противопоставлять себя родителям – нет, не годится. Зачем же ребенка тащить в разные стороны, рвать по живому. Вообще-то это их ребенок. С одной стороны.

С другой – не собственность же он, в конце концов, не крепостной. Смириться и делать вид, что ничего не происходит, тоже невозможно. Елена Григорьева, учитель»

«Постарайтесь вызвать родителей на диалог»

Рассогласование отношений родителя и учителя является достаточно сложной проблемой. Когда же речь идет о физическом наказании, то необходимо затрагивать не только психологический аспект несогласования требований к ребенку и методов воспитания со стороны учителей и родителей, здесь существуют аспекты социальные и юридические.

Однако давайте остановимся на психологическом аспекте заявленной ситуации. Первый момент – родитель бьет ребенка. Второй момент – учитель покрывает промахи ребенка, чтобы уберечь его от наказания. При этом испытывает внутренний дискомфорт.

Рассматривая первый момент этой ситуации, зададим вопрос: почему родитель бьет своего ребенка? Чем больше будем над этим думать, тем больше версий обнаружим.

На поверхности лежат такие предположения: – он не знает других методов, его тоже так воспитывали; – ощущая себя не очень успешным, родитель пытается компенсировать это чувство за счет ребенка («Будь успешным, я буду тобой гордиться, сниму напряжение собственных неудач»); – опять-таки неудовлетворенное чувство власти, нереализуемое в социальной жизни, очень искаженно начинает выступать во взаимоотношениях с ребенком; – накопившееся напряжение, раздражение дают о себе знать в отношениях с ребенком (он самый беззащитный). Чтобы уберечь маленького ребенка, надо прежде всего вести работу с родителями. Вероятнее всего, бесполезно говорить родителю, бьющему ребенка, «это не метод» или объяснять ему, что бьет он от чувства собственного бессилия, неуверенности и тревоги. Лучше активизировать самих родителей в высказываниях по поводу методов воспитания. Можно на собрании вместе с родителями обсудить вопросы: «Как вы думаете, сможет ли быть успешным запуганный, забитый ребенок?», «Какие методы воспитания я запомнил из своего детства и почему?» Да вообще можно порассуждать на тему «Бьют ли счастливые люди своих детей?». Родитель не должен быть в школе в роли ученика, которому высказываются претензии («Не так воспитываете»). Учительские нотации в его адрес могут только обострить неприятные школьные воспоминания, которые спровоцируют негативные чувства в отношении ребенка. Поэтому родитель – только равноправный участник обсуждения. Можно тоже его спросить об отношении к разным методам воспитания, именно спросить, а не сказать правильные слова о недопустимости наказаний. Когда человека спрашивают, он начинает хотя бы задумываться над вопросом, и есть надежда, что появление мыслей повлияет на его поведение. Третий момент – «ложь во спасение» учительницы и переживание ею этой лжи. Учительница испытывала бы те же переживания, а может, более сильные, если бы, говоря правду, представляла потом сцены наказания. С такими внутренними конфликтами сталкиваются люди неравнодушные. Можно сказать, что в данной ситуации она как может сберегает ребенка. А чувство бессилия связано с тем, что поведение учительницы можно назвать «пассивным сбережением». Может быть, учителю будет легче, если он обсудит с ребенком – а уж если он подросток, то это просто обязательно – создавшуюся ситуацию. Поговорит, как с равноправным участником неприятной ситуации. Дело в том, что вместе с благодарностью учителю за «молчание» ребенок может начать использовать такое поведение учителя. Невозможно дать четкое предписание для таких разговоров – все зависит от особенностей поведения родителя.
Выход вижу в целенаправленной, планомерной работе учителей, психологов и родителей по грамотному построению отношений с детьми даже в напряженное для нас время, даже при разладе в семье, на работе, в стране.

Алла ФОМИНОВА, кандидат психологических наук

«Подумайте, готовы ли вы взять ответственность на себя»

Одна из самых трудных ситуаций для учителя – быть свидетелем процесса воспитания, идущего вразрез с его собственными ценностями. В эти моменты обостряется внутренний диалог (или лучше сказать – полилог). Части личности начинают спорить и подталкивать к противоположным действиям. Одна часть требует вмешаться и защищать ребенка от наказания.

Другая требует воздерживаться от вмешательства, ведь это не его сын или дочь. В итоге бедный учитель приходит в крайнее замешательство и страдает в любом случае. Позволил себе вмешаться – его могут оскорбить и/или его вмешательство может привести к еще худшему результату, чем при бездействии. Удержался – совесть мучает долго: почему не вмешался.

Очень сложный выбор. Чтобы что-то говорить родителям в такой ситуации, надо очень хорошо представлять себе последствия своего поступка. Вмешиваясь, мы претендуем на роль участника ситуации, который в состоянии с ней справиться (иногда нас провоцируют на это специально, и часто мы попадаемся…).

Однако положа руку на сердце – в состоянии ли мы поступить так, чтобы это было во благо этой семье? Мы видим только верхушку айсберга семейных проблем.

Можем ли быть уверенными, что, вмешиваясь, мы делаем лучше этой паре родитель–ребенок? Задаем ли себе вопрос: а готовы ли мы работать с последствиями своего вмешательства, брать на себя такую ответственность? Никто не спорит, сдерживать эмоциональные порывы нелегко.

Но и позволять себе действовать под влиянием эмоций, не беря ответственности за последствия, считая, что уже фактом вмешательства мы по определению улучшили дело, – глубокая иллюзия. Это обычный вид самообмана: не сдержались, высказались, вмешались – и оправдываем себя: вот какой я защитник справедливости.

Реальной пользы это никому не приносит, только частичное облегчение нам самим в момент высказывания. В каких же случаях что-то говорить родителю, творящему наказание? Мое мнение – хоть оно может показаться жестоким – не раньше, чем кто-то из них обратится к нам с просьбой об этом, родитель или ребенок.

И уметь делать все это без оскорбительных, поучающих интонаций. Ведь мы не были – и никогда не будем – на месте этого взрослого, не знаем, как он воспринимает ситуацию. А если обратился ребенок – тут важно не впасть в искушение стать ему лучшим родителем, чем его собственные (вы же не собираетесь его усыновлять?). Разговаривать с ним как с взрослым, сочувствуя, но не унижая своим сочувствием, уважая его судьбу и веря в его способность справиться с обстоятельствами, без фанатизма и ненужного пафоса. Трудная работа.

Галина МОРОЗОВА, кандидат психологических наук

«Работайте с ребенком так, чтобы у родителей переменилось к нему отношение»

Конечно, важно, каковы наличные отношения учителя с родителями. Если родители настроены на совместные действия с учителем по поводу своего проблемного ребенка, ситуация относительно мягкая, хотя и здесь может всплыть взаимное непонимание от непроявлявшихся до поры до времени различий в ценностях и устремлениях.

Второй сюжет – изначальное дистанцирование родителей от учителя. Возможная стратегия учителя в этом случае – работа с проблемами ребенка с постоянной демонстрацией родителям результатов, продвижений.

Осознание, обнаружение родителями, что с их сыном, дочерью что-то позитивное происходит и учитель тут «при чем», может смягчить отношения, и родители начнут «слышать» педагога не только по поводу «рабочих» ситуаций.

Наконец, самый трудный сюжет: родители не скрывают отрицательного, порою агрессивного, отношения к учителю, и за этим скрывается ценностное противостояние. Для учителя тут есть два пути. Более редкий, почти фантастический путь: мировоззренческий спор, дискуссия. Это возможно, если родители (и педагог) готовы к таким дискуссиям.

Более реалистический путь – сдвинуть хотя бы частично с себя ответственность, разделить ее с другими работниками: от администрации и психолога, до социальных органов в случае угрозы здоровью ребенка.

Конечно, эти идеи все равно абстрактны. Нужно не забывать о возрасте ученика, нужно учесть реакцию класса и всякие другие обстоятельства.

Сергей ПОЛЯКОВ, доктор педагогических наук

Что делать, если родители бьют детей?

К несчастью, избиение детей в семьях явление нередкое. Хотя сами родители это тщательно скрывают, подобные случаи насилия встречаются повсеместно и калечат детей психологически и физически. Что делать, если соседи бьют детей, куда обращаться самому ребенку и как за такое насилие наказывает закон? Об этом расскажем в данной статье.

Родители избивают ребенка: что делать?

Около 40% тяжких преступлений, связанных с насилием, происходит в России в семьях. Неадекватные родители избивают собственных детей. Как правило, об этом знают соседи, но не всегда понимают, куда стоит обращаться.

Пассивность многих людей связана ещё и с тем, что уголовное право не содержит санкций за несообщение об избиении детей. Но возможностей воздействовать на таких нерадивых родителей законодательство содержит немало.

При этом самим соседям ничего не нужно делать, кроме как сообщить о фактах избиения в государственные органы, которые уполномочены заниматься такими вопросами.

Куда обращаться, если соседи бьют ребенка?

Орган, в который необходимо обращаться, определяется, исходя из конкретной ситуации. Если человек стал свидетелем избиения ребёнка, нужно незамедлительно позвонить в полицию.

На место преступления приедет наряд полиции, который составит протокол и отправит ребёнка на судебно-медицинскую экспертизу. На основании заключения эксперта будут решать, к какому виду ответственности привлечь родителей.

Для начала ребёнка могут изолировать от родителей, чтобы избежать повторного избиения, а самих родителей ограничат в родительских правах. В дальнейшем их и вовсе могут лишить родительских прав.

Какие признаки указывают на насилие в семье?

Бывает, что соседи не видят самого избиения, но понимают, что факты насилия в семье есть. Об этом свидетельствует:

• Скандалы и плач детей, которые слышны из квартиры;
• На теле ребёнка видны синяки и ссадины, он пуглив и измождён;
• Родители не хотят говорить о состоянии ребёнка;
• О том, что родители бьют ребёнка говорят другие дети;
• Об этом говорят другие соседи, которые не хотят никуда сообщать о фактах насилия.

Подобные свидетельства не являются достоверным доказательством фактов избиения, но свидетельствует о возможности таких фактов. В этом случае стоит обратиться:

Есть вопрос к юристу? Спросите прямо сейчас, позвоните и получите бесплатную консультацию от ведущих юристов вашего города. Мы ответим на ваши вопросы быстро и постараемся помочь именно с вашим конкретным случаем.

Телефон в Москве и Московской области:
+7 (499) 653-79-33

Телефон в Санкт-Петербурге и Ленинградская области:
+7 (812) 332-54-12

Бесплатная горячая линия по всей России:
88006003901

• К участковому или в вышестоящую организацию;
• В органы опеки и попечительства. Они могут проводить проверки в таких семьях, а также привлекать к этим проверкам полицию и подавать иски в суд;
• В прокуратуру. Этот орган может проверять работу полиции и органов опеки, побуждать их выполнять свои обязанности;
• К уполномоченному по правам ребёнка. Он может направлять запросы о проведении проверок в другие государственные органы.

Некоторые небезразличные люди пытаются решать такие проблемы с помощью СМИ и социальных сетей. Но не всегда это эффективно. Более того, общественное мнение может преподнести защитника ребёнка в виде виновного в его избиении. Поэтому, привлекая журналистов и используя Интернет, лучше предварительно проконсультироваться у юриста.

Что делать подростку, которого бьют дома?

Первым делом подростку стоит сообщить об этом учителю, которому он доверяет. Учитель сообщит о происходящем в органы опеки, которые проведут проверку в семье.

Также стоит обратиться к друзьям и соседям, которые могут сообщить в соответствующие органы. Самостоятельно можно пойти в травмпункт, где оценят повреждения после побоев, и сообщат в полицию.

Часто подростки не хотят никуда сообщать. Но это не лучший выход, ведь избиения будут продолжаться. Часто достаточно просто не скрывать синяки, чтобы окружающие сами увидели и сообщили в органы опеки и полицию.

Куда обращаться, если родители бьют ребенка

Избиение детей – явление распространенное, хотя и старательно скрываемое от посторонних глаз. Что делать, если мать, отчим издеваются над ребенком? Куда обращаться с информацией о жестоком обращении соседей с детьми? Что делать подростку, которого бьют дома? Ответы на эти вопросы вы найдете в нашей статье.

Резюме

То, что ребенка бьют, всегда видно неравнодушным окружающим. Они в силах обратиться за защитой в различные структуры. Ответственность за избиение детей сурова.

Если вы не знаете, как лучше поступить в конкретной ситуации – куда именно обратиться за защитой прав ребенка или, наоборот, как снять с себя ложные обвинения, – наши юристы вам помогут.

Получить консультацию можно через чат сайта или позвонив нам по указанным номерам телефонов.

Учителя бьют детей: важно не кто виноват, а что делать | Милосердие.ru

Ирина Купченко в фильме «Училка». Фото с сайта filmpro.ru

В прессе всё чаще вспыхивают скандалы по одному сценарию – учитель поднял руку на ученика. Происходящее комментируют для «Милосердия.ru» эксперты, находящиеся «по разные стороны баррикад».

29 января 2019 в Санкт-Петербурге на уроке физкультуры 62-летний учитель «не смог совладать с эмоциями и ударил по голове подростка». Позже медики констатировали у ученика сотрясение мозга.  По другим данным, конфликт начался с того, что 63-летний учитель кинул в 13-летнего ученика мяч с близкого расстояния.
Перед этим 16 января появились сообщения о том, что завуч избила ученицу, рисовавшую на уроке биологии.
14 ноября 2018 года учительница избила второклассника в Комсомольске-на-Амуре.
В ноябре 2018-го учитель физкультуры школы №19 Северодвинска отхлестала двоих учеников своего класса скакалкой. Позже появились свидетельства учеников о том, что к побоям педагог, якобы, прибегала неоднократно.
В сентябре 2018-го в школе 111 Санкт-Петербурга учительница на уроке избила ребёнка учебником по голове до сотрясения мозга.
В апреле 2018-го был избит ученик в Марий Эл.
В феврале 2018 учительница физкультуры избила ученика в Якутии.
А в январе родители учеников из города Пучеж написали жалобу в Ивановскую областную прокуратуру на учителя литературы, которая била учеников указкой.

Евгений Ямбург, академик, директор Центра образования №109 (Москва):
Учитель – выжигающая профессия, а тут еще майские указы

Академик РАО, директор школы № 109 Евгений Ямбург. Владимир Трефилов / РИА Новости

— У нас не только учителя стали бить учеников, но и ученики стали бить учителей и друг друга. Таких случаев в прессе много, а ещё больше туда не попадает.  И таким дракам есть сразу несколько причин.

Во-первых, эмоциональное выгорание учителей. Исследования показывают, что профессиональное выгорание среди школьных педагогов в два раза выше, чем в МВД. Учитель – это просто выжигающая профессия.

В последние годы выгорание усугубилось выполнением «майских указов» 2012 года. Намерения, конечно, были благие – чтобы зарплата учителей была средней по региону. Беда в том, что там написано «зарплата», а не «ставка».

«Майские указы» — 11 указов президента Владимира Путина, подписанных 7 мая 2012 года. Наиболее известны распоряжением о повышении зарплаты бюджетникам. По распоряжению президента, зарплата школьных учителей, преподавателей колледжей и работников культуры должна быть не ниже средней по региону, а зарплаты научных сотрудников, вузовских преподавателей и врачей превышать среднюю по региону в два раза.

Школы обязаны эти указы выполнять, но, чтобы их выполнить, учителя надо нагрузить на 35-40 часов в неделю.

А это значит, что математик или словесник должен в месяц проверить до десяти тысяч контрольных и тестовых работ.

И это – немыслимое перенапряжение, которое тоже сказывается.

Кроме того, сегодня массовому сокращению подверглись такие важнейшие в школе специалисты как школьные психологи, дефектологи, социальные работники. Это делалось не специально.

Представьте себе: вы – директор школы. Вы обязаны выполнить майские указы, и эта ситуация каждый месяц мониторится отчётами. Если вы что-то не выполнили, вас могут уволить без объяснения причин.

Кого вы будете увольнять в этих условиях? Конечно, не учителя физики. Пострадают «лишние люди» — психологи, логопеды, дефектологи. То есть, ситуация с детьми становится всё сложнее и сложнее, а мы гоним из школ тех, кто отвечает за их «неодинаковость».

Евгений Ямбург — заслуженный учитель РФ, доктор педагогических наук, академик РАО, директор Центра образования № 109 (Москва), больше известного как «Школа Ямбурга». Автор и разработчик адаптивной модели школы. Автор книг «Эта скучная наука управления», «Школа для всех», «Педагогический декамерон».

Невротизированы все

РИА Новости/Антон Уницын

Дети сейчас изменились по очень многим параметрам, и прошлые периоды – те же 80-е годы – не надо сравнивать с тем, что есть сейчас, — считает Евгений Ямбург:

— По данным Союза педиатров, только 12% нынешних детей абсолютно здоровы. Это не значит, что все остальные – глубокие инвалиды, но у них есть особенности – задержки в развитии, синдром дефицита внимания. А на первом месте здесь идёт психоневрология. Это не всегда психические диагнозы, но часто – особенности.

В обществе вообще невероятно возрос невротизм. Невротики теперь все – родители, дети. В детском сообществе всё это индуцируется, причём даже в детском саду.

Наше собственное микроисследование показало, насколько сейчас невротизированы уже четырёхлетние дети. Конечно, они ещё не понимают многого, что говориться вокруг, но они – очень тонко чувствуют. А у нас кругом – одни враги.

Наше население, а даже не только дети, нуждается в длительной терапии. Потому что включаем мы телевизор – а там в ток-шоу взрослые орут друг на другу, никто никого не слышит. И то, о чём писал Окуджава – «святая наука расслышать друг друга» сегодня не существует.

Нельзя исключить провокации со стороны учеников

Фото с сайта betterhelp.com

Другая сторона вопроса состоит в том, что похожие эксцессы были и в 80-е, и в 70-е, и даже в 60-е годы. Но это не попадало в прессу.

— Я совершенно не оправдывают учителей, которые поднимают руку на учеников, — их надо выгнать из профессии, говорит академик Ямбург.

— Но я внимательно наблюдаю то, что снято на видео, с которых начинаются скандалы. Бывает, идёт учительница, ничего ещё не произошло, а её уже снимают. Значит, что-то этому предшествовало, какая-то провокация.

А сегодня набрать лайки – это круто. И набираться эти лайки могут разными способами.

Сегодня даже интеллектуально сохранный ребёнок вполне может сесть посреди класса и начать громко ругаться матом – и каковы ваши действия, господин учитель?

Тронуть хоть пальцем такого ребёнка нельзя, хотя, по идее, его надо взять за шкирку и вывести из класса. Но как только вы так сделали – вы попались, и вас уже снимают.

Вопрос не в том, кто виноват, а что делать

— Так что дело не в вопросе «кто виноват?» Виноваты все, — считает Ямбург. — Вопрос в том, что делать. А делать нужно много. Это и усиление психолого-медико-педагогических служб, и разгрузка учителей, которые захлёбываются.

Быстро эту проблему не решить – она требует постепенных шагов со всех сторон, но начинать разбираться надо.

Катерина Дёмина, детский и семейный психолог: родители просто начали жаловаться

Катерина Дёмина. .com/katerina.demin

— Раньше родители твёрдо знали, что учительница – это последняя инстанция, и, если она тебя бьёт, значит, она права. Теперь я бы осторожно сказала: некоторые люди начинают считать, что детей бить нехорошо.

Ещё десять лет назад, на первом же приёме, когда ещё не идёт речь ни о каком доверии, люди спокойно признавались: «Да, мы его лупим, всё равно не помогает, сделайте что-нибудь», — без малейшей тени смущения. Сейчас бить детей стало не очень прилично, и родители начали жаловаться на учителей.

«Учитель с большим стажем» — часто человек, который оторвался от реальности

— Учителя никогда не были «готовы к детям», — говорит Катерина Демина. — Но обратите внимание: среди пострадавших нет старшеклассников, максимум – ученики средних классов. То есть, привязываются к «мелким». Это история про «я могу тебя ударить, и мне за это ничего не будет».

У учителей часто остаётся абсолютная власть. И, если перед нами – «учитель с большим стажем», нередко это означает, что человек давно оторвался от реальности и парит в небесах собственной непогрешимости, а вокруг него всё меньше людей, которые могут ему сказать, что он делает что-то не то.

Как только в сознание войдёт мысль, что «будет» — например уволят, посадят, — ситуация, я уверена, сразу изменится. И способы взаимодействия, и вежливые слова найдутся.

Катерина Дёмина — детский и семейный психолог, учитель русского языка и литературы, автор книги «Дети и деньги», многодетная мама.

Учителя не умеют отличить плохое поведение от болезни

Руслан Кривобок / РИА Новости

Профессиональный уровень педагогов сейчас настолько низкий, что они не справляются ни с девиантным поведением, ни с детьми с особыми потребностями, ни, наоборот, с детьми одарёнными, — утверждает Демина.

— Знаю случай, когда у ребёнка на уроке случился нервный срыв. И его просто закрыли в подсобке, и даже не позвонили маме. Ребёнок сидел там несколько часов, пока мама не пришла за ним, как всегда после уроков. То есть, никому даже в голову не пришло вызвать скорую, например.

Современные учителя не могут отличить плохое поведение от начинающегося приступа эпилепсии или последствий соматической болезни. В своё время, когда я, сама педагог по первому образованию, училась в пединституте, у нас был про это целый учебный курс. А сейчас это как будто перестало быть вменено в обязанность учителя.

Кроме того, учителя совершенно не имеют представления о возрастных нормах, не умеют отличить норму от девиантного поведения или от последствий жестокого обращения. Нас, опять же, специально обучали, как понять, что ребёнка бьют дома, и как с этим разбираться.

Про инклюзию, которая повсеместно объявлена у нас в школах, надо понимать, что это – не инклюзия, а кидание с гранатами под танки. Настоящая инклюзия устроена совсем иначе. Инклюзия – это когда делают образовательную среду, комфортную для всех, а не когда ребёнка с особыми потребностями просто сажают в общий класс.

Школа перестала быть социальным лифтом, поэтому старые дисциплинарные методы никто не готов терпеть

РИА Новости/Антон Уницын

Но причины столкновений глубже, — считает Екатерина Демина:

— Нынешняя классно-урочная система сформировалась в Англии и Германии в эпоху промышленной революции. Тогда в мире понадобилось огромное количество клерков. И когда чуть позже Англия и Германия стали захватывать трансконтинентальные рынки, стало жизненно необходимо, чтобы эти клерки были обучены единообразно.

Школа в этих условиях была огромным конкурентным преимуществом, потому что человек, умеющий читать и писать, имел гораздо больше шансов найти работу, чем тот, который умел только доить коров. Поэтому детей школили, били – ведь образование было их шансом на кусок хлеба с маслом.

Школа была социальным лифтом, и родители, и ученики это знали. Ещё 30-40 лет назад знаменитая формула «учись, а то дворником станешь», была вполне реальной.

Но мир изменился. За последние 20 лет он стал информационным и цифровым. И почти ничего из того, что сейчас проходят в школе, не применимо на практике.

Раньше учитель был единственным источником информации. Та дисциплина, которую требуют на уроках: «Сели ровно, все смотрим на меня, слушаем», — работает только в этих условиях. Но теперь у каждого в кармане лежит прибор размером с ладошку, в котором скрыты все знания мира.

Роль учителя в процессе образования должна была сильно поменяться, и в тех странах, где заказчиками образования выступают родители, это произошло. Теперь в некоторых странах учебный процесс построен ровно наоборот: дома читаем новый материал, в классе – учимся его применять.

Кроме того, появился ряд компетенций, которые очень нужны ученикам, а у учителей их нет. Умение работать в команде, находить информацию, понимать себя настолько, чтобы написать резюме.

Нынешние казусы с учителями происходят от отсутствия умений, чувства собственного бессилия и очень высокой внутренней агрессии, которая должна куда-то прорываться. Учителей жалко – их фактически выпустили против стада бизонов с одним только даром убеждения.

Я очень сочувствую нынешним учителям, которые, вместо того, чтобы работать с родителями и детьми, вынуждены часами заполнять бумаги. И, наконец, слияние школ в комплексы, которое сейчас происходит в Москве, ухудшило ситуацию ещё во много-много раз. Почти каждый год меняются правила игры, никто не успевает к ним приспособиться.

задача образования сейчас должна состоять в том, чтобы определиться, кого мы готовим и хотим получить на выходе из школы. Но этим, похоже, никто не занимается.